В конце прошлой недели случилось два события: одно радостное – роясь в привезенных в библиотеку книгах (спасибо – разрешают), нашла два подарка( две книги из серии «Русские дневники» —  Н. Гумилев «В огненном столпе» и И. Бунин «Лишь слову жизнь дана…»); другое не очень – приболела, утомившись  на приусадебном участке. Но обрадовалась вынужденному отдыху и окунулась в чтение дневников Николая Гумилева  с очень хорошей вступительной статьей Владимира Полушина и, конечно, стихов  поэта.

 

Н.С. Гумилев – русский поэт серебряного века (акмеист), литературный критик, путешественник, офицер.

 

Поэт Серебрянного века Николай Гумилев

С детства имел слабое здоровье, плохо учился в школе, но много читал и рано начал писать стихи, не закончил он ни Сорбонны, ни Петербургского  университета, в которых учился, но так насыщенно и даже героически прожил свои 35 лет, отведенных Богом, что позавидовать можно!

Это и путешествия в Африку, где требовались и выносливость и отчаянная смелость; и первая мировая война, за которую Н. Гумилев получил два Георгиевских креста (из всех поэтов лишь Гумилев и Б. Лившиц добровольцами участвовали в военных действиях); и большой мастер стиха;  и необыкновенный литературный критик  («Письма о русской поэзии»); и (какой!) переводчик и знаток не только европейской, но и африканской и восточной культур.

«Разве не хорошо сотворить свою жизнь, как художник творит свою картину, как поэт создает поэму?» Гумилев создал себя: современники вспоминают безупречную «гвардейскую выправку поэта и его подчеркнутое «джентльменство». По сфабрикованному делу он был расстрелян 24 августа 1921 года (по подозрению в участии в заговоре).

Дивный солнечный свет исканий и мечтаний сопровождал его всю жизнь, озаряя земные странствия и творения, благословляя музу поэта на долгую и трудную посмертную жизнь. Вера в себя сделала зачарованного ребенка романтиком и бессмертным поэтом.

Вечер

Еще один ненужный день,

Великолепный и ненужный!

Приди, ласкающая тень,

И душу смутную одень

Своею ризою жемчужной.

 

И ты пришла… Ты гонишь прочь

Зловещих птиц — мои печали.

О, повелительница ночь,

Никто не в силах превозмочь

Победный шаг твоих сандалий!

 

От звезд слетает тишина,

Блестит луна — твое запястье,

И мне опять во сне дана

Обетованная страна —

Давно оплаканное счастье.

 

ЗАВОДИ

Н. В. Анненской

Солнце скрылось на западе

За полями обетованными,

И стали тихие заводи

Синими и благоуханными.

 

Сонно дрогнул камыш,

Пролетела летучая мышь,

Рыба плеснулась в омуте…

… И направились к дому те,

У кого есть дом

С голубыми ставнями,

С креслами давними

И круглым чайным столом.

Я один остался на воздухе

Смотреть на сонную заводь,

Где днем так отрадно плавать,

А вечером плакать,

Потому что я люблю тебя, господи

 

Я И ВЫ

Да, я знаю, я вам не пара,

Я пришел из иной страны,

И мне нравится не гитара,

А дикарский напев зурны.

 

Не по залам и по салонам

Темным платьям и пиджакам —

Я читаю стихи драконам,

Водопадам и облакам.

 

Я люблю — как араб в пустыне

Припадает к воде и пьет,

А не рыцарем на картине,

Что на звезды смотрит и ждет.

 

И умру я не на постели,

При нотариусе и враче,

А в какой-нибудь дикой щели,

Утонувшей в густом плюще,

 

Чтоб войти не во всем открытый,

Протестантский, прибранный рай,

А туда, где разбойник, мытарь

И блудница крикнут: вставай!

 

РАЗГОВОР

Георгию Иванову

Когда зеленый луч, последний на закате,

Блеснет и скроется, мы не узнаем где,

Тогда встает душа и бродит, как лунатик,

В садах заброшенных, в безлюдье площадей.

 

Весь мир теперь ее, ни ангелам, ни птицам

Не позавидует она в тиши аллей.

А тело тащится вослед и тайно злится,

Угрюмо жалуясь на боль свою земле.

 

— «Как хорошо теперь сидеть в кафе счастливом,

Где над людской толпой потрескивает газ,

И слушать, светлое потягивая пиво,

Как женщина поет «La p`tite Tonkinoise».

 

— «Уж карты весело порхают над столами,

Целят скучающих, миря их с бытием.

Ты знаешь, я люблю горячими руками

Касаться золота, когда оно мое».

 

-«Подумай, каково мне с этой бесноватой,

Воображаемым внимая голосам,

Смотреть на мелочь звезд; ведь очень небогато

И просто разубрал Всевышний небеса». —

 

Земля по временам сочувственно вздыхает,

И пахнет смолами, и пылью, и травой,

И нудно думает, но все-таки не знает,

Как усмирить души мятежной торжество.

 

— «Вернись в меня, дитя, стань снова грязным илом,

Там, в глубине болот, холодным, скользким дном.

Ты можешь выбирать между Невой и Нилом

Отдохновению благоприятный дом».

 

— «Пускай ушей и глаз навек сомкнутся двери,

И пусть истлеет мозг, предавшийся врагу,

А после станешь ты растеньем или зверем…

Знай, иначе помочь тебе я не могу». —

 

И все идет душа, горда своим уделом,

К несуществующим, но золотым полям,

И все спешит за ней, изнемогая, тело,

И пахнет тлением заманчиво земля.

 

Старина

…Теперь бы кручи необорные

Снега серебряных вершин

Да тучи сизые и черные

Над гулким грохотом лавин!