«Ключи от счастья женского»

46 Всероссийский некрасовский праздник поэзии, Ярославль, Карабиха, 6 июля 2013 года.

Возложение цветов у памятника Некрасову в Ярославле

 

Встреча гостей у входа в усадьбу Карабиха

 

Сама усадьба

 

Гости

 

Любители поэзии

 

«Кому живется весело, вольготно на Руси?»

 

Образ крестьянки Матрены Корчагиной был удачно создан актрисой театра на Малой Бронной — Юлией Казаковой

 

Затем были романсы и песни в исполнении Аристарха Ливанова из Москвы,

 

Андрея Савельева из Нижнего Новгорода

 и других, с подтанцовками на поляне –  дискотека. Когда дело дошло до выступления поэтов, солнце стояло в зените. Оно напекло головы  и подсушило души любителей поэзии — народ устал и растекся. Я ехала с намерением послушать именитых и молодых поэтов. Но как-то ощущение от величия поэзии было смазано. Даже аккумулятор моего фотоаппарата разрядился, и мне удалось снять только одно понравившееся мне лицо – Юрия Васильевича Юрченко.

 Родившийся в одесской пересыльной тюрьме (1955год), детство и юность проведший на Колыме, теперь живущий во Франции прочитал строки  Некрасова, благодаря которым он полюбил этого поэта

 

 

…  Присмиревшую Музу мою

Я и сам неохотно ласкаю…

Я последнюю песню пою

Для тебя — и тебе посвящаю.

Но не будет она веселей,

Будет много печальнее прежней,

Потому что на сердце темней

И в грядущем еще безнадежней…

 

Буря воет в саду, буря ломится в дом,

Я боюсь, чтоб она не сломила

Старый дуб, что посажен отцом,

И ту иву, что мать посадила,

Эту иву, которую ты

С нашей участью странно связала,

На которой поблекли листы

В ночь, как бедная мать умирала…

 

И дрожит и пестреет окно…

Чу! как крупные градины скачут!

Милый друг, поняла ты давно —

Здесь одни только камни не плачут…

 

 

Из ярославских поэтов  хочется выделить Любовь Новикову.

 

Не спеши, не торопи мысль.

Не разгадана моя жизнь.

Хоть сюжет ее вполне прост –

Я всегда на стороне слез.

 

Знать, такой уж у меня нрав –

Не за тех я, кто и впрямь прав.

Даже если мне на спор – трон,

Я за тех, чей аргумент – стон.

 

Суд любой мне слишком зол, строг.

Даже если судия – Бог.

Не за сильных я, чья жизнь – бой.

А за сирых, кому жизнь – боль.

 

Из молодых поэтов мне понравилась Мариам Кабашилова

 

Мороз, впиваясь тонкой спицей,

Хоронит краски в закрома.

Ненастье в городе ютится

И просится уже в дома.

Как нынче напрочь опустели

Слова: шарманка, канделябр,

Горжетка. Дышит еле-еле

В последних числах злой ноябрь.

И все прощается до срока,

Распотрошил остаток дней.

Громоздкой мебелью, не проходящей в дверь

Хрущевской однокомнатной квартиры.

Вселился в сердце разъяренный зверь.

Вокруг темно и снова сыро, сыро.

«Тик-так» – стучат часы однообразно

И вязнут в голове, как новый хит.

Печально врач поставит мне диагноз,

Случайно прочитав мои стихи:

«Неизлечи – ма» — ячит вечер праздный

в окне…

Емкими словами черпаем прошлое.

Кто из нас вспомнит больше?

Простуженный голос,

Влажные волосы,

Ты еще холост.

Льдинка янтаря, застывшая в перстне,

Спускаемся по темной лестнице,

Волки и вороны (это из песни).

Звуки гитары холодные, чистые,

Утренний свет сквозь шторы сочится.

Что же из этого мы сочинили?

Может быть, ярко-звездное небо?

Серое было, а звездного не было.

Может быть, пальмы – высокие, гордые?

Ведь не растут они в нашем городе!

Сияние лунного серебра?

Может, самих себя…

 

Печально и то, что многие выступившие поэты молодежь уже не слушали, а напрасно.