Анна Ахматова – великая русская поэтесса и гордая, мудрая, поистине демоническая женщина, прошедшая через войну, революцию, аресты, смерти родных и горе. Она была всякой: утром – домашняя, веселая; вечером – совершенно неприступная, царственная, загадочная.
23 06 1889 — 05 03 1966
Замуж вышла за поэта Николая Гумилева в 1910 году. Он долго и настойчиво добивался расположения Анны и однажды написал:
Из логова змиева,
Из города Киева,
Я взял не жену, а колдунью…
«Конечно, они были слишком свободными и большими людьми, чтобы стать парой воркующих «сизых голубков». Их отношения были скорее тайным единоборством. С ее стороны – для самоутверждения как свободной от оков женщины; с его стороны желание не поддаться никаким колдовским чарам, остаться самим собою, не зависимым и властным над этой вечно, увы, ускользающей от него женщиной, многообразной и не подчиняющейся никому» — писала о них Валентина Срезневская.
Их союз не укрепился и с рождением сына. И в августе 1918 Ахматова и Гумилев развелись.
Но сын оказался достойным своих великих родителей.
1-го октября Льву Николаевичу Гумилеву исполнилось 100 лет со дня рождения.
01 10 1912 — 15 06 1992
Лев Николаевич Гумилев — гениальный мыслитель и великий русский патриот
Война и 14 лет лагерей (в общей сложности) не озлобили и не лишили остроты ума (думать можно везде: свою теорию пассионарности он придумал в «Крестах»). Вопреки судьбе, вопреки всему он достиг вершин науки. Он – доктор исторических наук, доктор географических наук, основоположник пассионарной теории энтогенеза.
Помещаю стихотворение Льва Гумилева, взятое из статьи Д.Шеварова «Милого сына васильковые очи»
Прелюдия
Когда мерещатся чугунная ограда,
И пробегающих трамваев огоньки,
И запах листьев из ночного сада,
И темный блеск встревоженной реки,
И теплое, осеннее ненастье,
На мостовой, средь искристых камней –
Мне кажется, что нет иного счастья,
Чем помнить
Город юности моей.
Мне кажется…
Нет, я уверен в этом!
Что тщетны грани верст и грани лет,
Что улица, увенчанная светом,
Рождает мой давнишний силуэт.
Что тень моя видна на серых зданьях,
Мой след блестит на искристых камнях.
Как Город жив в моих воспоминаньях,
Так тень моя жива в его тенях!
1942г., норильский лагерь
И несколько стихотворений его матери Анны Ахматовой:
Родная земля
В заветных ладанках не носим на груди,
О ней стихи навзрыд не сочиняем,
Наш горький сон она не бередит,
Не кажется обетованным раем.
Не делаем ее в душе своей
Предметом купли и продажи,
Хворая, бедствуя, немотствуя на ней,
О ней не вспоминаем даже.
Да, для нас это грязь на калошах,
Да, для нас это хруст на зубах.
И мы мелем, и месим, и крошим
Тот ни в чем не замешанный прах.
Но ложимся в нее и становимся ею,
Оттого и зовем так свободно — своею.
1961
Под Коломной
…Где на четырех высоких лапах
Колокольни звонкие бока
Поднялись, где в поле мятный запах,
И гуляют маки в красных шляпах,
И течет московская река, —
Всё бревенчато, дощато, гнуто…
Полноценно цедится минута
На часах песочных. Этот сад
Всех садов и всех лесов дремучей,
И над ним, как над бездонной кручей,
Солнца древнего из сизой тучи
Пристален и нежен долгий взгляд.
1943
Ржавеет золото и истлевает сталь
Кого когда-то называли люди
Цаpeм в насмешку, Богом — в самом деле,
Кто был убит — и чье орудье пытки
Согрето теплотой моей груди…
Познали смерть Свидетели Христовы,
И сплетницы-старухи, и солдаты,
И Прокуратор Рима — все прошли.
Там, где когда-то возвышалась арка,
Где море билось, где чернел утес,
Их выпили в вине, вдохнули с пылью жаркой
И с запахом бессмертных роз.
Ржавеет золото и истлевает сталь,
Крошится мрамор — к смерти все готово.
Всего прочнее на земле печаль
И долговечней — царственное слово.
1945.
«И снова осень валит Тамерланом…»
И снова осень валит Тамерланом,
В арбатских переулках тишина.
За полустанком или за туманом
Дорога непроезжая черна.
Так вот она, последняя! И ярость
Стихает. Все равно что мир оглох…
Могучая евангельская старость
И тот горчайший гефсиманский вздох.
1957
