Непокорно-лиственное дерево Сибири

Сегодня по компьютеру  посмотрела передачу о поэте — сибиряке Аркадии Кутилове, которая была представлена каналом культура 11 03 2015 поздно вечером. Была потрясена такой трагичной судьбой талантливого поэта, что промолчать не могу, и вот пишу хоть еще мало о нем знаю.

Аркадий Петрович Кутилов  – русский  поэт, прозаик, художник

30 05 1940 — июнь 1985

Он о себе: «Случайно, стихийно у меня иногда появляются вполне осмысленные произведения, с уклоном в современную философию. Но я – действующий философ-анархист и горжусь тем, что меня побаиваются художники-реалисты (соц.)»

Евгений Евтушенко: «Я открыл его с опозданием, но его час настанет»

Сейчас в Сибири открыто два музея А.Кутилова, где хранятся его стихи, картины, рисунки. В августе 2010 года в Омске был поставлен памятник поэту-бомжу, которого за рубежом называют «русским Франсуа Вийоном».

 

Стихи мои, грехи мои святые,

Плодливые, как гибельный микроб…

Почуяв смерти признаки простые,

Я для стихов собью особый гроб.

 

И сей сундук учтиво и галантно

Потомок мой достанет из земли…

И вдруг–сквозь жесть и холод эсперанто–

Потомку в сердце грянут журавли!

 

И дрогнет мир от этой чистой песни,

И дрогну я в своем покойном сне…

Моя задача выполнена с честью:

Потомок плачет.

Может, обо мне…

……………………………………………………………………….

 

ВКЛАДЫШ К МОЕЙ ТРУДОВОЙ КНИЖКЕ

 

Вот я умру, и вдруг оно заплачет,

шальное племя пьяниц и бродяг…

…Я был попом, — а это что-то значит!

Я был комсоргом, — тоже не пустяк!

 

Я был мастак с багром носиться в дыме.

Я с топором вгрызался в синий бор.

Я был рыбак, и где-то на Витиме

мой царь-таймень не пойман до сих пор.

 

Я был художник фирмы «Тети-мети».

Я под Смоленском пас чужих коров.

Я был корреспондентом в райгазете

и свел в могилу двух редакторов.

 

Учил детей и им читал по книжке,

как стать вождем, диктатором Земли…

И через год чудесные мальчишки

мою квартиру весело сожгли!

 

Я был завклубом в маленьком поселке.

Поставил драму «Адский карнавал»…

И мой герой, со сцены, из двустволки,

убил парторга. В зале. Наповал.

 

Бродягой был и укрывался небом.

Банкротом был — не смог себя убить…

Я был… был… был… И кем я только не 6ыл!

Самим собой?.. А как им надо быть?..

……………………………………………………………………………….

 

 

Характера диво-дивное —

куда меня занесло?!

И где ж ты, мое наивное

Бражниково-село?..

 

Там в памяти чуть означена —

средь пьянства и передряг —

наивная речка Ячейка, —

не речка — уже овраг…

 

Там в памяти кем-то брошен

наивный какой-то мост…

Могучая моя Оша! —

всем Волгам утерла нос!

 

Окошки в закатном блеске

рубинами расцвели…

Знакомые перелески,

знакомые журавли…

 

Наивная индустрия —

двухтрубный маслозавод..

 

…Ах, мама моя Мария,

зачем умерла в тот год?!.

………………………………………………………

 

 

Если бабы недружно запели,

значит, труп повезут со двора…

Если морда опухла с похмелья,

значит, весело было вчера…

 

Если мысль выше крыш не взлетает,

значит, кончился в сердце огонь…

Если снег на ладони не тает,

значит, мертвая это ладонь…

 

Если умер, но ходишь, как прежде,

если сдался, врагов возлюбя, —

значит, слава последней надежде,

что воскреснуть заставит тебя!

……………………………………………………………………..

 

 

Пацан, кусок сибирской плоти

я имя вам не назову),

на злобно ржущем самолете

внаполеонился в Москву.

 

Он покорил Иркутск сначала,

взорвал овации в Чите…

А вот Москва… Москва молчала.

Масштабы, видимо, не те…

 

Пегас от страсти обезножел,

сарказм прижился на губе…

Я лез из кожи, рвал одежи,

стихами рожу бил толпе…

 

По вытрезвителям мотался —

был в них всегда желанный гость…

И вот по пьянке затесался

на тот Ваганьковский погост.

 

Напиток бешеной коровы,

редиска, лук да каравай…

— Есенин, здравствуй!

— Ну, здорово…

— Давай-ка выпьем!..

— Разливай…

 

Стакан — в себя,

стакан — в могилу, —

земля темнела от вина…

А я шептал:

— Сережа, милый,

не признает меня страна!..

 

— Не признает?.. Знать, любит мало.

Ты брось на зеркало пенять…

Ведь и меня не признавала, —

петля заставила признать…

Я бросил кость эпохе-дуре,

всобачил в памятник грехи…

Но был бы жив, сейчас бы в МУРе

лежали все мои стихи…

 

— Ты предлагаешь?..

— Предлагаю…

— И будет слава?.,

— Как не быть…

 

А ночь зеленая такая,

что дико хочется завыть…

………………………………………………………………..

 

 

Деревня N. не знала гроз.

Покой и тишь- ­ее основа…

Но в каждом доме был Христос

с лицом Емельки Пугачева!

…………………………………………………………

 

 

Петух красиво лег на плаху,

допев свое «кукареку»,

и каплю крови на рубаху

брезгливо бросил мужику!

Картины Аркадия Кутилова  — взяла в интернете