Георгий Иванов – классик русской поэзии двадцатого века. Сын потомственного офицера, дворянин, а по материнской линии – барон, оставив учебу в кадетском корпусе, становится поэтом. Поэзия захватила его уже на 15-ом году жизни, а в 16 выпустил свой первый сборник стихов. Стихи лились как бы с неба без усилий. Его любимыми поэтами были: Лермонтов, Блок, Тютчев. С томиком Блока после революции и расстрела Николая Гумилева эмигрировал он за границу, где прожил до конца своей жизни, тоскуя о любимом Петербурге. Его поэзия – это простота и органичность, гармония и чувство меры, и глубокая тайна.
1894 — 1958
Я, что когда-то с Россией простился
(Ночью навстречу полярной заре),
Не оглянулся, не перекрестился
И не заметил, как вдруг очутился
В этой глухой европейской дыре.
**************************************
Вздохни, вздохни еще, чтоб душу взволновать,
Печаль моя! Мы в сумерках блуждаем
И, обреченные любить и умирать,
Так редко о любви и смерти вспоминаем.
*************************************
Закроешь глаза на мгновенье
И вместе с прохладой вдохнешь
Какое-то дальнее пенье,
Какую-то смутную дрожь.
И нет ни России, ни мира,
И нет ни любви, ни обид –
По синему царству эфира
Свободное сердце летит.
*************************************
Забудут и отчаянье и нежность,
Забудут и блаженство и измену, –
Все скроет равнодушная небрежность
Других людей, пришедших нам на смену.
Жасмин в цвету. Забытая могила…
Сухой венок на ветре будет биться,
И небеса сиять: все это было,
И это никогда не повторится.
****************************************
Синеватое облако
(Холодок у виска)
Синеватое облако
И еще облака…
И старинная яблоня
(Может быть, подождать?)
Простодушная яблоня
Зацветает опять.
Все какое-то русское –
(Улыбнись и нажми!)
Это облако узкое,
Словно лодка с детьми.
И особенно синяя
(С первым боем часов…)
Безнадежная линия
Бесконечных лесов.
****************************************
Угрозы ни к чему. Слезами не помочь.
Тревожный день погас, и наступила ночь.
Последний слабый луч, торжественно и бледно
Сиявший миг назад, – уже исчез бесследно.
Ночь – значит, надо спать. Кто знает – в смутном сне,
Быть может, жизнь моя опять приснится мне.
И, сердце мертвое на миг заставив биться,
Наш первый поцелуй блаженно повторится.
************************************************
Я люблю безнадежный покой,
В октябре — хризантемы в цвету,
Огоньки за туманной рекой,
Догоревшей зари нищету…
Тишину безымянных могил,
Все банальности «Песен без слов»,
То, что Анненский жадно любил,
То, чего не терпел Гумилёв.
***********************************
Маятника мерное качанье,
Полночь, одиночество, молчанье.
Старые счета перебираю.
Умереть? Да вот не умираю.
Тихо перелистываю «Розы» —
«Кабы на цветы да не морозы»!
*******************************
А люди? Ну на что мне люди?
Идет мужик, ведет быка.
Сидит торговка: ноги, груди,
Платочек, круглые бока.
Природа? Вот она, природа –
То дождь и холод, то жара.
Тоска в любое время года,
Как дребезжанье комара.
Конечно, есть и развлеченья:
Страх бедности, любви мученья,
Искусства сладкий леденец,
Самоубийство, наконец.
*************************************
Летний вечер прозрачный и грузный.
Встала радуга коркой арбузной.
Вьется птица – крылатый булыжник…
Так на небо глядел передвижник,
Оптимист и искусства подвижник.
Он был прав. Мы с тобою не правы.
Берегись декадентской отравы:
«Райских звезд», искаженного света,
Упоенья сомнительной славы,
Неизбежной расплаты за это.
******************************
Вы убежали из зверинца?
Вы – царь зверей. А я – овца
В печальном положенье принца
Без королевского дворца.
Без гонорара. Без короны.
Со всякой сволочью на «ты».
Смеются надо мной вороны,
Царапают меня коты.
Пускай царапают, смеются,
Я к этому привык давно.
Мне счастье поднеси на блюдце –
Я выброшу его в окно.
Стихи и звезды остаются,
А остальное – все равно!..
******************************
Легки оковы бытия…
Так, не томясь и не скучая,
Всю жизнь свою провел бы я
За Пушкиным и чашкой чая.
**********************************
Будьте легкомысленней! Будьте легковернее!
Если вам не спится — выдумывайте сны.
Будьте, если можете, как звезда вечерняя,
Так же упоительны, так же холодны.
************************************
Так, занимаясь пустяками –
Покупками или бритьём, –
Своими слабыми руками
Мы чудный мир воссоздаём.
И, поднимаясь облаками
Ввысь – к небожителям на пир, –
Своими слабыми руками
Мы разрушаем этот мир.
Туманные проходят годы,
И вперемежку дышим мы
То затхлым воздухом свободы,
То вольным воздухом тюрьмы.
И принимаем вперемежку, –
С надменностью встречая их, –
То восхищенье, то насмешку
От современников своих.
Все банальности «Песен без слов»,